Новости и ход следствия

Сегодня в качестве свидетеля на процессе по делу об убийстве депутата Госдумы допросили обвиняемого по этому же делу. Вячеслав Лелявин, арестованный сотрудниками ФСБ летом этого года, доставлен в Городской суд Петербурга, где дает свои показания – в рамках идущего в Горсуде процесса он проходит свидетелем, на вызове которого настояла сторона защиты. Однако о его показаниях мы сможем рассказать лишь в следующем номере.

Вчера же в суде в качестве свидетелей выступили другие близкие одного из подсудимых по делу – Игоря Лелявина: его девушка и его мать.

Первой допросу подверглась подруга Игоря Лелявина – молодой юрисконсульт одной из петербургских коммерческих фирм. Когда она познакомилась с Лелявиным летом 2001 года, то была еще студенткой юрфака петербургского Университета. Девушка сходу заявила, что пресловутая “инструкция по наружному наблюдению”, обнаруженная в квартире братьев Лелявиных на проспекте Культуры при обыске в 2002 году, принадлежала ей. Именно эта инструкция (хотя и не только она) стала одним из аргументов для правоохранительных органов, чтобы доказать участие братьев Лелявиных в слежке за Галиной Старовойтовой. По словам подруги Игоря Лелявина, она использовала эту брошюру некоего Дорожкина, опубликованную в Москве в 1998 году, для подготовки к зачету по спецкурсу “Основы оперативно-розыскной деятельности”, равно как и другую юридическую литературу, летом 2002 года. Правда, тщательное изучение брошюры студентке не пригодилось – зачет ей поставили “автоматом”, а вот любимого человека упекли за решетку.

Ответить на вопросы гособвинителей, входила ли данная брошюра в рекомендованный список литературы по спецкурсу и где именно она ее достала (у сокурсников или в интернете), девушка так и не смогла. В библиотеке юрфака такая брошюра о наружном наблюдении отсутствовала.

Следом за девушкой Игоря Лелявина свидетельствовать по делу пришлось его матери, Галине Лелявиной. Она рассказала, что была только рада, когда ее сыновья перебрались в 1992–1993 годах в Петербург (старший, Вячеслав, нашел здесь работу, а младший, Игорь, поступил в Морской колледж). Она приезжала к ним ежегодно, обычно в ноябре, приурочивая свои визиты к дню рождения младшего сына. Для этого женщина, как правило, использовала накопившиеся на работе отгулы – она трудилась начальником одного из производственных отделов на заводе “Анод” в городе Дятьково на Брянщине. Не был исключением, по ее словам, и 1998 год. Причем тогда она приезжала в Петербург дважды: в марте, когда с помощью сыновей купила квартиру на проспекте Культуры, и в ноябре. По ее утверждениям, она пробыла в Петербурге до последних чисел ноября, после чего вернулась в Дятьково, и все дни, как предшествовавшие убийству Галины Старовойтовой, так и ему воспоследовавшие, по вечерам видела дома обоих своих сыновей, а нередко и Алексея Воронина, который был их приятелем, а ей – “как третий сыночек”. Об убийстве же Галины Старовойтовой все они узнали утром 21 ноября из телевизионных новостей.

Тут в дело вступила сторона обвинения, продемонстрировав суду распечатку приобретения Галиной Лелявиной железнодорожных билетов сообщением Брянск–Петербург и обратно. Выяснилось, что в 1998 году Лелявина покупала билеты в Петербург не дважды, как утверждала сама, а трижды (третий раз – в июле 1998 года), но главное, что, покупая в ноябре 1998 года билеты, чтобы ехать к сыновьям, она купила не только билет до Петербурга на 6 ноября, но и обратный – на 14 ноября.

На вопрос гособвинения, как могло получиться, что, имея на руках обратный билет на 14 ноября, Галина Лелявина помнит, что происходило в ее петербургской квартире 17-го, 18-го, 19-го, 20-го и 21 ноября, женщина ответила, что обратно в Дятьково она возвращалась вместе со старшим сыном Вячеславом на машине примерно 28 ноября (Вячеслав ехал на сессию в Брянский филиал Московского финансово-экономического института), а обратный билет продала какой-то женщине на вокзале.

Но тут в дело вступил подсудимый Алексей Воронин, который заявил, что прекрасно помнит, что Галина Лелявина в 1998 году уехала из Петербурга 14 ноября.

Как ни надеялись адвокаты показаниями этих двух свидетелей подвергнуть сомнениям позицию обвинения по Игорю Лелявину, объявив тем самым о его алиби, похоже, им это не очень удалось. У представителей прокуратуры, по крайней мере, рассказ и матери и подруги Игоря Лелявина вызвал большие сомнения.