Новости и ход следствия

Перед тем как приехать в суд, Жириновский, как он и запланировал ранее, отправился на кладбище Александро-Невской лавры – возложить цветы на могилу Старовойтовой. Здесь его ждал неприятный сюрприз: могила оказалась закрыта на временную реставрацию. По словам бывшего помощника Старовойтовой Руслана Линькова, реставрация была плановой – накануне годовщины гибели Галины Васильевны, 20 ноября, когда на кладбище должны были прийти люди. Впрочем, не секрет, что еще за день до этого и сам Линьков, и даже местное отделение партии “Яблоко” разразились громкими протестами против намерения Жириновского помянуть Старовойтову, назвав это кощунством. Так что неожиданная реконструкция могилы вполне очевидно воспринималась как попытка закрыть ее лишь для одного посетителя. Которого, впрочем, это не остановило. “Соколы Жириновского”, порвав полиэтиленовый шатер, окружавший могилу, поставили столик и табурет для шефа, где он и опрокинул стопку водки “за упокой души”.

Руслан Линьков назвал это актом вандализма, заявив, что он и родственники Галины Васильевны будут добиваться привлечения Жириновского к ответственности за осквернение могилы. (Как он рассказал “Новой”, в этот понедельник они намерены подать соответствующее заявление в прокуратуру.)

Жириновского же все это ничуть не смутило. Перед тем как отправиться в суд на Фонтанке, он в сопровождении соратников из петербургского Законодательного собрания завернул в расположенный в соседнем здании ресторан “Демидовъ”, где для укрепления духа пропустил еще стопку-другую, заставив судей, подсудимых, адвокатов и полный зал публики дожидаться около получаса.

В суде от Владимира Вольфовича особых откровений не дождались. Его неторопливое шествие по извилистому коридору горсуда в сопровождении десятка телекамер, пространные речи о “сговоре демократов с зарубежными спецслужбами” воспринимались скорее как очередная пропагандистская акция, а никак не банальный допрос свидетеля.

Покидая суд, Жириновский охотно поделился с общественностью своим видением причин убийства Галины Старовойтовой в 1998 году. По его мнению, основная причина – деньги. А именно – передел собственности, поскольку как раз тогда в городе работала небезызвестная комиссия по проверке итогов приватизации. Возглавлял ее легендарный депутат петербургского Законодательного собрания Юрий Шутов (чье дело сейчас тоже рассматривается судом, а обвиняется Юрий Титович ни много ни мало в организации банды и нескольких громких заказных убийств). Инициатором же создания таких комиссий был Геннадий Селезнев. Так что основными причинами, которые привели к гибели Старовойтовой, по мнению Жириновского, стали “деньги и коммунисты”, и было бы логично, чтобы “в суд вызвали Зюганова и Селезнева”. (Заметим в скобках, что фамилия Селезнева в этом контексте звучит уже далеко не впервые, поскольку Галина Старовойтова, как известно, тщательно изучала некоторые аспекты деятельности бывшего спикера Госдумы, вызвав гневную реакцию с его стороны.)

Отвечая на вопрос “Новой” о возможной причастности к делу Михаила Глущенко, Жириновский заявил, что никаких угроз в адрес Старовойтовой Глущенко не высказывал. Хотя, конечно, ему как лидеру партии трудно ручаться за всех обладателей партбилета ЛДПР – сотни тысяч человек лично не проконтролируешь, так что нельзя исключать, что среди них оказались и те, кто мог быть к чему-то причастен.

Впрочем, так или иначе, никаких перспектив у “дела Старовойтовой”, по мнению Жириновского, все равно нет. По той причине, что ни одно политическое убийство в России никогда еще не было раскрыто. Не станет исключением и это. Поскольку “нити заговора” всегда ведут наверх, и поэтому выяснение истинных причин и имен заказчиков “никому не выгодно”.

Похоже, что именно в этом Владимир Жириновский прав.