Новости и ход следствия

Ïротивоборство обвинения и защиты в процессе по делу об убийстве Галины Старовойтовой вошло в завершающую и наиболее острую фазу: в Горсуде Петербурга начались прения сторон. Какие козыри станут выкладывать восемь адвокатов, пока можно только предполагать, суд дал им неделю на подготовку. Впрочем, до сих пор обвинение блестяще отбивало все выпады со стороны процессуальных противников.

Íапомним, что Галина Старовойтова погибла в подъезде собственного дома 20 ноября 1998 года. Следствие вело УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленобласти. Обвинение в убийстве депутата Госдумы предъявлено одиннадцати подозреваемым, из них троим - заочно, еще двое арестованы в прошлом году. Дело в отношении шестерых - Юрия Колчина (которого следствие считает организатором преступления), Виталия Акишина (непосредственного, по данным обвинения, исполнителя), Игоря Краснова, Юрия Ионова, Игоря Лелявина и Алексея Воронина (предполагаемых соучастников) - было выделено в отдельное производство и передано в суд в декабре 2003-го. Все они приехали в Петербург с Брянщины, из города Дятьково, в поисках счастья и заработков. Все так или иначе имели отношение к охранному предприятию "Благоверный князь Александр Невский", были его сотрудниками или регулярно появлялись в офисе на улице Демьяна Бедного, участвовали дважды на дню в молебнах под руководством судимого батюшки Романа. К этому, по версии обвинения, обязывал подчиненных Юрий Колчин, по показаниям множества свидетелей - безусловный лидер так называемого "дятьковского коллектива". На момент задержания он был слушателем школы прапорщиков ГРУ.

Имена всех обвиняемых стали известны следствию в 2000 году благодаря показаниям свидетеля Н. (данные о его личности не публикуются по просьбе суда). Тогда же в деле впервые появилась фамилия Колчина - лидера "дятьковского коллектива", который, по версии следствия, принадлежал к свите авторитетного предпринимателя Михаила Глущенко. Надо отметить, что имя Глущенко не раз в суде звучало в связи с заказом на слежку за Галиной Старовойтовой.

В 2002 году, когда задержали Алексея Воронина, он практически повторил и подтвердил все, что рассказывал Н.: об установке прослушки в доме Галины Старовойтовой, о слежке за депутатом, о событиях, предшествовавших убийству, об уничтожении некой одежды 21 ноября 1998 года.

В прошлом году были арестованы еще двое обвиняемых - Вячеслав Лелявин (старший брат) и Павел Стехновский. В розыске по сей день находятся Олег Федосов, Евгений Богданов и Сергей Мусин.

Федосов, как полагает следствие, стрелял в Галину Старовойтову из пистолета-пулемета "Аграм-2000", имевшего достаточно характерную поломку: магазин выпадал при стрельбе и его нужно было подпирать дощечкой. Акишин, по версии следствия, использовал пистолет "Беретта", переделанный под стрельбу отечественными патронами. Таким образом, оружие, которое было брошено на месте преступления и изъято следствием, имело ряд отличительных признаков, позволивших выйти на его продавцов и покупателей.

Íа минувшей неделе от имени обвинения в прениях выступил Александр Корсунов - заместитель прокурора города, курирующий следствие в органах ФСБ. Надо отметить, что ему пришлось лишь подытожить работу, проделанную гособвинением за полтора года, так как в процесс зампрокурора вступил в последний день судебного следствия.

Начались прения с демонстрации слайдов, иллюстрирующих политическую деятельность Галины Старовойтовой. Напомним, что подсудимым инкриминируется статья 277 УК РФ - "посягательство на жизнь государственного и общественного деятеля в целях прекращения его государственной и политической деятельности (террористический акт)". В ходе судебного следствия защита не раз пыталась выдвинуть версию относительно ограбления как мотива убийства: дескать, Старовойтова везла миллион долларов на выборы в питерский парламент. Гособвинитель подчеркнул, что Галина Старовойтова не занималась коммерцией и враги у нее были только в сфере политики. И все деньги, которые Галина Васильевна везла с собой на покупку телевизора и на ремонт, остались в ее сумке.

В день гибели депутата был серьезно ранен и ее помощник Руслан Линьков. И это - ответ защите, представители которой позволяли себе намеки на некую особую роль Линькова в преступлении. Врачи Военно-медицинской академии, где он провел не один месяц, утверждают, что только чудом спасли пациента.

В ходе предварительного следствия Линькова допрашивали, однако лишь в суде он во всеуслышание произнес: среди шестерых подсудимых он узнает одного из двоих человек, стрелявших в него и Галину Васильевну. И указал на Виталия Акишина. Второй стрелок, по словам Линькова, показался ему женщиной. Обвинение считает, что это был Олег Федосов. Защита возражает: Федосов - хоккеист мощного телосложения, в женской одежде он выглядел бы нелепо. Обвинение отвечает: рост у хоккеиста - ниже среднего для мужчины, при этом Линьков не говорил ни о "стройных ногах", ни о хрупкой фигуре, он лишь вспоминал серый плащ да волосы до плеч.

География телефонных переговоров 20 ноября 1998 года с трубок, принадлежавших подсудимым, позволила обвинению утверждать, что Юрий Колчин в тот вечер находился в районе аэропорта "Пулково". Дождавшись прилета из Москвы Галины Старовойтовой, он дал команду исполнителям. Акишин в это время, как следует из распечаток телефонных звонков и сообщений на пейджеры, был рядом с домом Галины Старовойтовой. Подсудимые, в частности Колчин, пробовали придать распечаткам разное толкование. То говорили, что находились в храме близ канала Грибоедова, то вдруг появился некий Яковлев, которому именно 20 ноября Колчин "дал поносить" мобильный телефон. Яковлева допросить, конечно, оказалось невозможным: он "скоропостижно умер" в 2000 году. А под конец судебного следствия Колчин зачем-то еще "вспомнил", что у Яковлева была подруга - стюардесса, которая пользовалась телефоном 20 ноября 98-го. К сожалению, имя подруги-стюардессы подсудимый запамятовал.

Обвиняемые, как следует из оглашенных протоколов обысков и изъятий, интересовались оперативно-розыскной и разведдеятельностью, а также оружием. Дорогостоящий иллюстрированный альбом с автоматами и пистолетами разных марок был найден дома у Виталия Акишина. И как отметил представитель потерпевших Леонид Сайкин, если бы не другие доказательства, можно было бы поверить, что издание Акишин приобрел "в нагрузку к книгам о животных и грибах". У Игоря Лелявина дома была изъята брошюра "Наружное наблюдение". И напрасно его подруга пыталась настаивать, что это ее учебное пособие для подготовки к зачету на юрфаке. Обвинение пригласило в суд университетского преподавателя, который показал: он никогда не предлагал студентам вопросов, связанных как с наружным наблюдением, так и вообще с курсом оперативно-розыскной деятельности.

На одном из последних заседаний, в рамках дополнений к судебному следствию, обвинение вдруг продемонстрировало участникам процесса видеозапись: Юрий Колчин, Евгений .Богданов, Юрий Ионов, Вячеслав Лелявин и другие участвуют в освящении колодца в одной из деревень Брянской области. Причем все выглядит не только вполне пристойно, но даже очень трогательно. Как пояснили после просмотра подсудимые, в деревне, где жили родственники Богданова, не было раньше колодца. Его построили собственными руками те, кто запечатлен на пленке, освятили и отмечали это событие. Стол - небогатый, но изобильный, все трезвы, деревенские бабушки с удовольствием подпевают народным песням под гармошку. Подсудимые выглядят на кассете добропорядочными набожными людьми, которые уважают старших, заботятся о них. Даже адвокат Сандальнев, защитник Колчина, поблагодарил обвинение за просмотр... И все бы так, если бы не один штришок: съемки проводил Виталий Акишин, который, как утверждало обвинение, заявлял, что познакомился с другими подсудимыми едва ли не в "автозаке", уже после задержания.

За 15 месяцев судебного следствия у подсудимых несколько раз появлялись "алиби". Сначала "выяснилось", что Игорь и Вячеслав Лелявины вечером 20 ноября были не на специально снятой для подготовки убийства квартире, как утверждало обвинение, а вовсе даже у себя дома. Адвокат братьев вызвал в суд мать Лелявиных, и та настаивала: осенью 98-го приехала к детям из Дятькова, вечер 20 ноября помнит, дети были дома, никуда не отлучались... Обвинение напомнило Галине Лелявиной, что уже 14 ноября она покинула Санкт-Петербург, о чем свидетельствует железнодорожный билет. Ничтоже сумняшеся, женщина заявила: билет продала с рук, сама уехала в последних числах ноября на машине со Славой - старшим сыном, которому как раз нужно было в Москву за дипломом. И тогда в рамках дополнений к судебному следствию гособвинение предъявило суду справку: Вячеслав Лелявин 3 сентября уже получил свой диплом, а в конце ноября - начале декабря ездил на машине по Питеру и задерживался сотрудниками ГИБДД. Тут неожиданную "услугу" оказал подзащитному адвокат Лелявина: он особым тоном заявил о противоречиях в деле и, как фокусник, вынул из папки справку! Из которой следовало: диплом был выдан не 3 сентября, а... 9-го. Что хотел сказать защитник этим пассажем - осталось загадкой и для его коллег, и для обвинения, которому он зачем-то сильно помог.

В ходе прений тему "алиби" затронул и представитель потерпевших Леонид Сайкин, который известен благодаря выступлениям не только убедительным, но и ярким. По его словам, особую изобретательность проявила защита Юрия Колчина. Супруга обвиняемого показала, что как раз 20 ноября семья праздновала новоселье! Это спустя два года после покупки квартиры... Сам Колчин подтвердил показания жены, а та даже гостей "припомнила": Юрий Ионов, Олег Федосов, Евгений Богданов... Впрочем, сам подсудимый Ионов отказался от столь сомнительного алиби, показав, что вечером 20 ноября был дома.

Сторона обвинения в прениях, напомним, не только говорила, но и показывала. Когда на стене появлялись слайды с места происшествия - женщина, лежащая на лестнице в луже крови, разбросанные вещи, раненый Руслан Линьков, - подсудимые Колчин и Акишин смотрели в пол. Напомним, что они своей вины не признают, более того - не упускают случая сказать речь о неправедном заключении под стражу... Зато съемки оружия привлекали их внимание. А на одной из скамеек в зале суда мать Виталия Акишина плакала: "Вранье! Он не мог!.."

Нельзя не отметить, что роль подсудимых Ионова и Краснова в деле спорна. Оба подсудимых, как следует из многочисленных показаний, оказались замешаны в убийстве депутата Госдумы случайно. Ионов, у которого была, в отличие от других дятьковских, лицензия частного охранника, выступил в свое время формальным учредителем "Благоверного князя..." по просьбе Колчина, однако сам тяготел к мирной коммерции. Он, кстати, очень быстро отдалился от Колчина и занялся своим бизнесом. В суде Ионов несколько раз выступал с показаниями, но каждый раз создавалось ощущением сказать о чем-то главном, а может, о ком-то главном, он не может, не хочет... Или боится? Во всяком случае, фамилию Колчина в негативном контексте он не назвал ни разу.

То же самое можно сказать и о Краснове - двоюродном брате Колчина. Его, кстати, пресса совершенно напрасно окрестила "преступным авторитетом". Он вообще попал в "коллектив" потому, что жить в Питере было негде. И Колчин позволил "перекантоваться" пару недель в одной из комнат офиса, где хранилась техника. Краснов навел там порядок, знал, где что лежит, и оказался в итоге "на раздаче". Это, видимо, позволило обвинению выдвинуть версию о том, что подсудимый ведал спецаппаратурой.

Воронин тоже заявлял в суде, что его втянули в преступление "вслепую". Узнав об убийстве, он испугался, что "станет "подснежником" под Всеволожском", ушел из "коллектива", скрывался. После задержания он сразу заговорил. Забегая вперед, скажем, что сторона обвинения оценила его показания, запросив меру наказания "ниже низшего предела". Если суд удовлетворит это требование, Воронин выйдет на свободу через год-полтора.

Евгений Русаков, адвокат Игоря Краснова, комментируя для "Тайного советника" выступление процессуального противника, отметил, что прения со стороны гособвинения фактически повторяют обвинительное заключение, оглашенное в начале рассмотрения дела, то есть почти полтора года назад. Учитывая спорную роль подзащитного Евгения Русакова в деле и огромный срок заключения, затребованный обвинением для подсудимых Ионова и Краснова, в словах адвоката можно отметить особую горечь.

Представитель гособвинения просил приговорить Игоря Краснова и Юрия Ионова к пятнадцатилетнему лишению свободы с отбыванием в колонии строгого режима.

Участие в преступлении Алексея Воронина и Игоря Лелявина, по версии следствия, практически одинаково. Однако Лелявин, в отличие от Воронина, отказался давать показания и не признал вину. Прокурор просил приговорить его к двенадцати годам заключения с отбыванием срока в колонии строгого режима. Алексею Воронину, который "активно способствовал раскрытию преступления", гособвинитель предложил назначить наказание в виде лишения свободы на срок 4 года 6 месяцев. Для Юрия Колчина и Виталия Акишина, предполагаемых организатора и исполнителя убийства Галины Старовойтовой, обвинение запросило особо жесткого, если учесть мораторий на смертную казнь, наказания - пожизненного заключения в колонии особого режима с отбыванием первых десяти лет в тюрьме.